Офигенное начало..завораживает... тут билл такой милый,недотрога, и том как маенькая собачка,бегает за ним боясь его обидеть уии требую продолжения...

спасибо =)

…Звук пролетающей под окном машины скорой помощи вернули меня в реал из теплых снов. Зря, очень зря. Сны сладкие и милые. А реальность гоняет мыслями в разные стороны. Я во сне был просто неспособен задуматься о вчерашнем вечере…
А что, в общем-то, произошло?
…Теплые глаза Тома я помню. Помню, как его пальцы слегка мнут мою футболку. Темно, тихо, тепло и спокойно. Помню странное чувство…. Помню, как, не успев разобраться в себе, чувствовал губы брата. Помню, как понял, чего хочу.… Но поздно. Он испугался. Испугался за меня. Или испугался своих неправильных чувств? Зря. Они были ответными, но я это поздно понял, впоследствии еще больше напугав его своими слезами. А слезы были лишь из-за тебя. Из-за чувства любви к тебе, желания чувствовать больше, чем мимолетное касание твоих сладких губ.
А если это был лишь единичный твой порыв? Если вчерашний взгляд обман? Простая игра со мной? Нет, не хочу. Просто не хочу об этом думать…
Поднимаюсь с кровати… Чувствую холодный осенний ветер. Том снова не закрыл балкон. Эх. Направляюсь в соседнюю комнату. Том мирно спит на разложенном диване, укрывшись пледом, который нам подарила мама. Почему именно здесь? Почему он не ушел к себе? С балкона веет холодом. Спешно закрываю балкон. Том фыркает и переворачивается на другой бок, как ребенок прямо. Первая мысль, которая могла посетить замершего меня? Конечно же, я залез к Тому. Аккуратно, стараясь не разбудить, укрылся пледом. Том зашевелился и перевернулся на спину. Тем лучше. Я положил свою голову на его грудь…. Тепло.
Вспоминается детство. Страшные дождливые вечера. Яркие молнии вспышками света врываются в комнату. Громкие раскаты грома заставляют с каждым разом все испуганнее наблюдать за грозой. Я не любил находиться один в такие дни. Ты часто бывал у своих девушек. Но все же ты знал, что значит для меня гроза. Как дико я ее боюсь. Ты любил мне сам готовить горячий шоколад и приходить в мою комнату. Ты входил в комнату, внося тепло и слабый сладковатый запах. Я помню, как мы лежали на кровати. Я ложился на твою грудь и мог часами мечтать под биение твоего сердца, не слыша грозы. Как жаль я не знаю о чем думал ты, проводя это время, гладив меня по волосам, спине. Узнать все это хочется, почему-то именно сейчас, потому что я снова лежу на тебе, слушаю, как твое сердце бьется в унисон с моим.
Сейчас внезапно чувствую, как твоя рука гладит мои спутанные волосы. Вздрогнул, но это было неосознанно. Я просто не ожидал. Поворачиваюсь. Просто хочу видеть тебя, твое безупречное лицо, вглядываться в эти шоколадные глаза. Ты лежишь, спокойно улыбаясь, рассматриваешь мое лицо, хотя чего ты в нем еще не видел?
- О чем ты сейчас думаешь? – тихо осмелился спросить я.
- Билли, повернись обратно. – мягко, улыбаясь, шепчет Том.
Послушно возвращаюсь в исходное положение. Жалко. Что это он так…
- Надоело на меня смотреть? Эх, - еле слышно говорю я.
- Котенок, откуда такие странные вопросы? – давно он меня так не называл.
- Не знаю… - тяжело вздыхаю. Хочется плакать. – А что было вчера? – одинокая слеза все же падает из глаза и скатывается на руку Тома.
- Ты плачешь? – это он специально хочет меня растрогать обеспокоенным голосом или он на полном серьезе волнуется, - А вчера что-то было?
- Хм, а разве ты не помнишь? – Ты непонимающе смотришь на меня. поднимаюсь с него и нависаю над его лицом. Низко. – Совсем не помнишь? – поднимаю бровь, - А если так? – касаюсь его своими губами. Боже, как сладко. Самый запретный плод всегда намного слаще. Его руки обвивают мою талию и притягивают ближе. Держит крепко, боится, что я уйду? Нет, я не хочу.
Кусаю слабо его нижнюю губу. Все понятно. Он еще сильнее притягивает меня к себе. Провожу кончиком языка контур его губ, как будто спрашиваю разрешения на что-то большее. Просто больше нет сил сдерживаться, сдерживать чувства. Том улыбнулся, значит можно. Проникаю глубже язычком…

…Его язык проворно забирается глубже. Пирсинг клацнул о мои зубы. Незабываемое чувство. Хочется, чтобы никогда это не кончалось. Поцелуй стал страстным, неудержимым. Катастрофически не хватает воздуха, но нет сил остановиться. Мы как энергетические вампиры зациклены только на себе. Ощущение, как будто если все сейчас остановится, цепь нашей жизни оборвется.
Как не вовремя звонит телефон. Почему мы нужны именно сейчас. Даже можно не смотреть, кто это, это и так ясно. Приходится прерваться. Билл слезает с меня и заворачивается в плед.
- да? – нетерпеливо и немного раздраженно спрашиваю.
- как у вас там дела? – Йост. Ну вот какое ему сейчас дело.
- Дэвид, ты изверг! Я спать хочу! У нас отпуск!
- Не кипятись! Я в общем то хотел узнать идешь ли ты сегодня в клуб, там…
- нет! Я никуда не пойду! И все, до свидания! – я бросил трубку.
Я повернулся к Биллу. Тот лежал ко мне спиной, замотавшись с головой. Беру пачку сигарет с тумбочки и выхожу на балкон. Я волнуюсь. Я просто боюсь развития событий. Но ты ведь сам меня провоцируешь. Неужели тебе этого хочется?
Как все это сложно. А может, стоило согласиться и пойти в клуб. Напиться и подцепить какую-нибудь очередную девку, затащить ее в постель и забыть про тебя хоть на некоторый срок.
Достаю из кармана штанов телефон и набираю Йоста.
- да, слушаю тебя Том.
- я передумал. Я еду.
- А твой брат?
- Без него. Он слишком вымотан. Пусть хоть он отдохнет.
- Ну если так, то до 9-ти вечера. И смотри, не передумай.
Я бросаю трубку. Все что мне надо я уже знаю, а остальное неважно.
Возвращаюсь в комнату. Тебя уже нет на диване. Из ванны слышен звук льющейся воды. Направляюсь на кухню. Хочу есть. Надеюсь, и ты не откажешься. Разбиваю несколько яиц в тарелку и начинаю их взбивать. На более интересный завтрак моя фантазия не разгулялась. Когда мы в турне, то готовить обычно и не приходится, а если и нужно, то Густав всегда поможет. А дома мы готовим только вдвоем, иначе кто-нибудь из нас обязательно что-нибудь забудет, сожжет и т.д. В любом случае итог будет одним – мы оба будем голодными. Поэтому если и портить, то вместе. Оставляю яйца в покое и достаю сковороду, ставлю ее на огонь, добавляю масло. Выливаю взбитую массу на сковороду. И начинаю натирать сыр. Я ведь знаю, как ты любишь, когда омлет посыпан большим количеством сыра.
Тут теплые руки аккуратно обхватываю меня за талию. Ты прижимаешь сзади ко мне всем телом. Ты теплый и от тебя пахнет вишневым гелем. Ты что-то напеваешь. Кладешь свою голову мне на плечо, волосы слегка влажные. Ты медленно раскачиваешься в такт мелодии, звучащей у тебя в голове, и я, подчиняясь твоим рукам, плавно двигаюсь из стороны в сторону. Что-то мило шепчешь, и твои губки касаются моей шеи. Ласково и нежно.
Вдруг в голове всплывает мысль об омлете на плите. Быстро высвобождаюсь из твоих рук и подбегаю к плите. Снимаю его с огня и облегченно вздыхаю. Раскладываю омлет по тарелкам, обильно посыпаю сыром. Ты сидишь за столом и крутишь пальцем ножик. Острый его конец касается твоего указательного пальца, а конец рукоятки – стола. Легким движение ты заставляешь нож вертеться. Ты так любишь этим заниматься, прекрасно зная, как меня это злит. Я ставлю тарелку рядом с тобой. Аккуратно выхватываю ножик. Бросаешь на еду небрежный взгляд. Да что это с тобой? Ты обижен, но на что?
Ковыряешь еду вилкой. Тебе она неинтересна, но нужна для жизни. Ты и так худой. Медленно, но все же ешь. Я тоже никуда не тороплюсь. Сижу напротив и наблюдаю за тобой. Черные достаточной длины волосы обрамляют лицо. Ты не накрашен, мне так больше нравится. Ты кажешься роднее и ближе. И мы с тобой так больше походим на братьев. Взгляд направлен вниз, влево, вправо, но не вперед. Может хватить паясничать, Билли?
Ты наконец-то доел, собираешься встать и уйти, но я подлетаю с места и преграждаю путь из кухни. Я не позволю тебе уйти. Я должен знать, что с тобой происходит. И мы не выйдем отсюда, пока я не разрешу. Сейчас только полдень.
Закрываю дверь на ключ.
- Том, какого черта? – нет, ты не зол. Тебе просто это все не нравится. Знаешь, меня тоже кое-что не устраивает.
- Это я у тебя должен спросить, во что мы играемся все утро?
Нет, ты меня даже слушать не хочешь. Демонстративно разворачиваешься и направляешься к столу. Наливаешь в стакан воды, медленно пьешь, смотря в окно. Мы в прятки играемся?
Подхожу к нему сзади. Обнимаю его точно так же, как и он меня обнимал совсем недавно. Аккуратно целую в шею, за ушком. Стакан выскальзывает из его рук, и комната наполнилась ярким всплеском звука.
- Ты меня не любишь… - утвердительно шепчешь ты.
- А ты? Ты меня любишь? – сложно говорить, потому что я уверен в его ответе.
- А разве не видно, - шаг вперед и ты повернулся ко мне лицом. - Томми, я не хочу с тобой играться.
- Любишь? – выдыхаю ему в лицо, подойдя ближе.
- Да, - шепчешь. Ты так близко, что я твое дыхание чувствую. – А вот ты меня нет. Я ответил на твой вопрос? Я могу идти?
- Нет. – легко подхватываю тебя и сажу на стол. Сзади что-то падает и бьется.
- Том, успокойся и отпусти меня, в конце концов.
- Если я сказал нет, то значит, нет. И слушайся взрослых, малыш, - последнее слово я выдохнул ему на ухо.
- Допустим, - смирился ты, - что же ты будешь со мной делать? – вызывающе смотришь, дразнишь.
- Что посчитаю нужным, - припадаю к его губам.
Ты томно прикрыл глаза, тебе это нравится.

я садистко! да да... но наверно не сейчас оО так что:

хммм, я предупреждала. автор был в глубоком отрубе.... и эта часть немного ...эээ...короче глава свихнулась. читайте:

…Да, этого я хотел. Неужели он меня любит?
Поцелуй сладкий, глубокий, бесконечно нежный. Сколько я раз подглядывал за братом, тот никогда не был так нежен со своими девушками. Это льстит. Твои теплые руки проникаю под ткань футболки, обхватываешь меня и придвигаешь ближе. Я стягиваю с тебя футболку. У тебя такое красивое тело, а ты его прячешь за всякими балахонами. Давай поиграем, Томми?
Ты отрываешься от меня, смотришь, словно любуешься. Снимаешь с меня майку и результат тебя удовлетворяет еще больше. Ты прикасаешься к моей шее губами и оставляешь на коже быстрые, но жаркие поцелуи. Не могу не отметить, что я в раю. Он целует мой торс. Места от поцелуев горят. Прикусываешь зубами сосок, а затем нежно ласкаешь языком. Мой стон вырывается наружу и ломает тишину. Это бесконечно приятно, но я же хочу поиграть. Правой рукой нащупываю на столе нож, к счастью ты его не убрал.
Твоя страсть тебя ослепила, ты не видишь ничего, кроме моего тела. Я счастлив. Провожу холодным острием ножа. Мгновение, и ты как будто трезвеешь. Твои глаза пристально смотрят в мои. Тебе страшно, что сейчас я тобой управляю. Ты понимаешь, что если ты пошевелишься лезвие аккуратно войдет в твою кожу. Вожу ножом, медленно, томящее, играю с тобой в игру. Еще секунду и приставляю острие к твоей шее. Нервно сглатываешь, но преданно смотришь в мои глаза.
Неужели любишь?

- Чего ты ждешь? Хочешь, можешь уходить, - спокойно произношу.
- Ты думаешь, что мне ничего не нужно? Считаешь, что я всего добился? – усмехнулся, - Нет, братец, не все так просто.
- Чего ты хочешь?
- А ты не знаешь?
- То, чего ты хочешь, невозможно.
- Ну почему же? - качаешь головой.
- Билл, пойми, уже ведь не маленький. Должны существовать какие-нибудь табу!
- А то, что ты делаешь со мною это обычное явление?
Я опустил взгляд. Старался дышать размеренно, спокойно, но запах его тела постепенно сводит с ума. Я знаю, что иногда он хитер и настойчив, но он другой. Да, сейчас его не узнать, но я знаю что делать. Он мой брат и он никогда не сможет причинить мне вреда.
- Я тебя люблю, - тихо произношу я.
- Нет.
- Что нет?
- Не любишь.
- Доказать? – аккуратно двигаюсь вдоль лезвия приставленного к моей шее. Острие «гладит» меня по коже.
- Какого черта ты творишь? – ты отпихнул меня, и я лечу на пол. Брат смотрит на меня испуганными глазами, зрачки расширены.
Значит я был прав, это радует. Я достаю из кармана ключ и кидаю куда-то в сторону. Ключ ударился о дверное стекло и падает на пол. Ты слетаешь со стола, подхватываешь стел с пола, открываешь дверь и выбегаешь из квартиры. Маленькому невинному мальчику захотелось поиграть. Но тебе не понравилось, когда я подчинился тебе. Иди куда хочешь, я знаю, что часа через 4 ты вернешься. Тебе нужно разобраться в себе. Я не против…

Том, как ты смеешь шутить над моими чувствами?
Я не знаю, как это произошло, но я знаю, что Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ! Давно. Я давно это понял. Сначала я думал, что я свихнулся. У меня 2 года не было девушки. Да, мне было одиноко. Но ты был рядом со мной. Ты согревал меня, подбадривал, успокаивал. Что бы не произошло. Ты меня любил, как брата, как самого близкого человека на земле. Постепенно я стал чувствовать что-то большее, чем родственную любовь. Меня это пугало, и я старался отогнать эти мысли, запихнуть их в самую дальнюю часть своей души. Но, к сожалению, ничего не получилось. Я не говорил тебе, боялся, что ты ничего не поймешь, что ты меня не услышишь, рассмеешься. Но вчера все изменилось, ты не смог себя контролировать, ты поддался своему чувству. Сейчас ты боишься, как я когда-то. А я играюсь с тобой сейчас лишь для того, чтобы ты скорее признался сам себе в своих чувства. Но ты никак не хочешь подчиниться сердцу. Жаль…
Надев очки и натянув кепку на лоб, шагаю по улице. Я иду в кафе, находившееся вблизи от дома. Знаю, что скитаться по улицам я не смогу, но скоротать час можно. Открываю дверь и вхожу в теплое помещение. Сажусь за дальний столик. Дизайн кафе выполнен в коричнево-бежевых тонах. Деревянные столы с такими же стульями, небольшой бар. Обстановка спокойная и тихая, отчасти домашняя. Здесь редко бывает много людей.
К столику подбежала симпатичная официантка и, любезно улыбнувшись, протянула мне меню. Даже открывать не хочется, я знаю, зачем я пришел.
- Пятьдесят грамм коньяка, черный чай без сахара и ваше фирменное шоколадное пирожное, - я улыбнулся официантке. Та забрала меню и ушла.
Да, я здесь не в первый раз. Я прихожу сюда каждый раз, когда приезжаю домой в отпускные дни. Здесь уютно, тихо, спокойно. Приятная обстановка и хорошая кухня. Однажды меня все же попросили оставить заметку в их гостевой книге, но больше меня не беспокоили по похожим поводам.
Складываю, раскладываю, снова складываю в какую-то непонятную фигуру бумажную салфетку, пока жду свой заказ.
…Братец, что же мне с тобой делать. Ждать пока ты разберешься и поставишь все свои мысли на места. Пока ты поймешь, что я тебе нужен, что ты любишь меня. Что ты впервые в жизни по-настоящему можешь полюбить. Хотя решать не мне, что тебе делать. Но если вывод твой будет иным, я не знаю, что будет со мной. Ты первый человек и единственный человек в жизни, которому я могу доверять, который знает меня как никто другой, который не сможет меня оставить. Том, мы идеальны друг для друга, как бы смешно это не звучало. Мы никогда не причиним друг другу боли, не считая случая безответной любви. Нет, моя любовь не безответна! Ты меня любишь, но боишься сам до конца сознаться себе в этом. Да, 30 минут назад ты сказал мне эти заветные три слова, они прозвучали холодно и грузно, боязно. Ты это сказал лишь для того, чтобы освободиться от моего «плена», а не сбежать, как последний трус. Ты не обманул, но и не сказал правды. Просто умолчал, оставил при себе все чувства. Чего только ты боишься, я никак не могу понять...
Прервав мои размышления, пришла официантка с заказом. Расставив на столе все приборы она ушла, вновь оставив меня в темном уголке этого кафе. Сразу выпив коньяк, запил его чаем. Алкоголь с теплой жидкостью быстро дал о себе знать, быстро разбежавшись по телу и одарив меня теплом. Сделав еще один глоток чая, я принялся медленно есть пирожное…
….Вот напиться бы сейчас, но приду домой, мне устроят головомойку. И под воздействием даже малого количества алкоголя в крови я раскрепощаюсь, что сейчас может привести не к самым лучшим последствиям. Ты никогда не давал мне напиваться и падать так низко. Если честно, то я насмотрелся на твое поведение и понял, что это «лекарство» от проблем может привести еще к большим неприятностям, чем были до. Но от соблазна забыться хоть на несколько часов почти никто не сможет отказаться. Даже мы, но чаще всего ты. Ты часто приходил со своих вечеринок поздно и «отдохнувший». А утром я носил тебе воду и давал какие-то таблетки. Меня отпаивали намного реже, но натворить я успевал еще больше твоего. Поэтому мне часто влетало от Йоста за те «мгновения счастья», которых я не помнил. Ответь мне, пожалуйста, братец, почему я не могу выкинуть тебя из головы, почему я в тебя влюбился. Или это Купидон посмеялся над нами, запуская свои стрелы в нас двоих. Громады глупых отговор способен придумать, чтобы объяснить, что между нами происходит, но одной единственной верной нет. Может эта та Настоящая Любовь, о которой пишут в детских сказках. Может мы те две половинки, о которых всегда и везде всем рассказывают. Может мы нашли друг друга, хотя нам не нужно было даже искать. Мы всю жизнь прошли вместе. И мы дойдем до самого конца, погибнув вместе.
Откуда такие мысли? Сейчас мы должны жить. И как мы будем жить дальше, зависит от тебя. Тяжелый выбор, согласен. Но кому принимать решение, как не тебе. Ты всегда был защитой и опорой для меня, настоящим старшим братом, хоть нас и разделяют 10 минут.
Мы совершенны, понимаешь. Мы никогда не поймем друг друга лучше, чем кто-либо другой. Мы два человека, но одна душа с одной жизнью. Какая чушь, но сейчас я в нее верю. Мы живем, чтобы чушь сделать реальностью, понимаешь. Мы поломаем все правила, которые существуют. Нас разделяет даже закон, но мы ведь будем вместе, не смотря ни на что? Правда? Я жду, Томми…. Я жду…
…Постепенно доедаю свой десерт и допиваю чай. Достаю пару купюр и кладу в счет, который недавно принесла официантка. Всю сдачу пусть оставит себе. Я не скуп до чаевых.
К сожалению, на улице собирается дождь, но возвращаться домой еще рано. Прошло не намного больше часа. Направляюсь к парку, находящемуся за пару кварталов от кафе. Где-то внутри еще опасаюсь, что попаду под ливень, но, в общем-то, мне все равно. Иду быстро. Там я скорее найду, где укрыться от непогоды, чем на улице полной пешеходов. Надо бы еще ни на кого не напороться и все будет замечательно.
Быстрыми шагами пересекаю парк, направляясь в самую глубь. Там находится старая заброшенная церковь, небольшой пруд. Раньше это место считалось центром. Это было очень давно, лет 30 назад. Только потом город стал развиваться, застраиваться и центр сдвинулся. Капли дождя рядят гладкую поверхность воды. Сажусь на ступеньки церкви под навес. Становится холоднее, Ветер усиливается, капли дождя бьют по лицу. Вот заболею тут еще, а потом мне влетит. Сначала от брата, а потом от Дэвида. А кто в этом будет виноват, кроме меня.